Max Home IndustryКогда Леонид Пляц и его начальник были застрелены в спину российскими солдатами, убийство было запечатлено на камерах видеонаблюдения в четких и ужасных деталях. Эти кадры, полученные BBC, сейчас расследуются украинскими прокурорами как военное преступление.
Это был разгар боев вокруг Киева, и главные дороги в столицу были полем боя, в том числе вокруг магазина велосипедов, где Леонид работал охранником.
Но это была не перестрелка: на видео четко видно, как хорошо вооруженные российские солдаты стреляют в двух безоружных украинцев, а затем мародерствуют.
Мы собрали воедино всю последовательность событий, сопоставив то, что было записано на многочисленных камерах видеонаблюдения вокруг места происшествия, со свидетельствами людей, которым Леонид звонил в тот день, а также украинских бойцов-добровольцев, которые пытались его спасти.
Русские приезжают на угнанном фургоне, на котором черной краской нарисован знак «V», используемый российскими войсками, и надпись «Танковый спецназ». Они одеты в российскую военную форму и приближаются с оружием наперевес, держа пальцы на спусковых крючках.
Леонид идет к солдатам с поднятыми руками, чтобы показать, что он безоружен и не представляет угрозы.
Русские сначала разговаривают с ним и его начальником через забор. На записи нет звука, но мужчины выглядят спокойными, они даже курят. Затем украинцы отворачиваются, и солдаты начинают уходить.
Вдруг они поворачиваются назад, приседают и стреляют двум мужчинам в спину.
Один из них погибает, но Леониду каким-то образом удается, шатаясь, подняться на ноги. Он даже обвязывает ремень вокруг бедра, чтобы замедлить кровь, затем, спотыкаясь, добирается до своей хижины, где начинает звать на помощь.
В тот день Василий Подлевский дважды разговаривал со своим другом, когда тот сидел, истекая кровью.
Леонид рассказал ему, что солдаты утверждали, что не убивают гражданских, а потом выстрелили в него.
«Я говорю, ты можешь хотя бы перевязать себя? А он мне: Вася, я еле дополз сюда. Все так болит. Мне очень плохо», — вспоминает Василий.
«Я сказал ему, чтобы он держался, и начал звонить в территориальную оборону».
Люди, которым он звонил, до войны продавали кондиционеры.
Теперь бойцы-добровольцы, Саша и Костя, показывают мне на своих мобильных телефонах видео, на котором российские танки проезжают мимо их позиций. Их работа заключалась в том, чтобы в режиме реального времени передавать информацию о передвижениях российских войск на военные позиции Украины, расположенные выше по дороге.
Когда Леонид Пляц был ранен, им было поручено пересечь опасную трассу Е40, чтобы попытаться спасти его. Даже сегодня дорога усеяна сгоревшими тушами российских танков — напоминание об интенсивности боевых действий.
Когда охранник лежал, истекая кровью, российские войска все еще находились на месте.
На камерах видеонаблюдения видно, как они проникают в комнаты, крадут велосипеды и даже скутер, а также прогуливаются в кабинете директора, пьют его виски и роются в шкафах.
Саша и Костя были вынуждены ждать, хотя и понимали, что Леонид умирает.
«Мы говорили с ним по телефону, пытались успокоить его. Мы говорили ему, что все хорошо. Все будет хорошо. Ты выживешь», — говорит мне Саша, они делали все возможное, чтобы успокоить его.
«Мы сказали, что уже едем. Может быть, это ему помогло. Может быть. Но, к сожалению, пока мы доехали, он уже был мертв».
Даже когда они собирали тела двух мужчин, бойцам-добровольцам пришлось укрыться, так как мимо проехал российский танк.
Существует достаточно доказательств против людей, ответственных за эти убийства. Мы детально изучили видеозапись, и российский солдат, который, по нашему мнению, был одним из убийц, хорошо виден, его лицо не закрыто.
Проходит много времени, прежде чем его друзья понимают, что их снимают, и разбивают одну из камер наблюдения.
Мы показали эти кадры начальнику милиции Киевской области, и он сказал нам, что вдоль дороги, ведущей к столице Украины, после того как российские войска были отброшены назад, были найдены тела 37 гражданских лиц, все они были застрелены.
Прокуратура подтвердила, что сейчас расследует убийство Леонида и его коллеги как возможное военное преступление: это одно из более чем 10 000 дел, которые они зарегистрировали.
«Мой папа вообще не был военным. Он был пенсионером. Они убили 65-летнего старика. За что?» Дочь Леонида, Юлия Андрощук, хочет знать.
Она находится за границей и из-за войны до сих пор не смогла похоронить отца.
«Я не столько в ярости, сколько полна горя — и страха. Эти чертовы русские настолько вышли из-под контроля, что я боюсь, что они могут сделать дальше», — сказала она мне.
Юлия надеется, что когда-нибудь виновные предстанут перед судом. Пока же она хочет, чтобы люди точно знали, что случилось с ее отцом, и чтобы жестокость прекратилась.