Max Home IndustryОднажды поздно ночью в начале апреля украинский военный медик Марьяна Мамонова ехала на боевую позицию в Мариуполе на юго-востоке Украины вместе с солдатами своего подразделения.
Бой был близким; со всех сторон доносились звуки выстрелов и бомб. Один из них мог в любой момент столкнуться с их автомобилем. Было холодно и кромешная тьма, но время от времени небо освещалось чем-то вроде фосфорных орудий, освещая дорогу впереди.
Марьяна служила на передовой в Мариуполе с начала войны в феврале, но теперь ставки были еще выше, чем обычно — она узнала о своей беременности двумя неделями ранее.
Город был осажден русскими войсками, днем и ночью его обстреливали, безжалостно и без разбора обстреливали российские ракеты.
Ее батальон дислоцировался на металлургическом заводе имени Ильича — одном из последних украинских оплотов в городе. Но русские приближались, и отойти на любое расстояние от базы означало риск смерти или пленения.
Не имея безопасного способа сбежать с линии фронта, у Марианы не было другого выбора, кроме как остаться в своем подразделении, несмотря на ее беременность, и надеяться на лучшее для нее и ее ребенка. Но ей не повезло.
«Нашу машину остановили, и нам сказали: «С этого момента вы — узники Российской Федерации», — рассказала она Би-би-си. «Шаг вправо или шаг влево, и мы стреляем», — говорили они.
«Я повернулся к ребятам, с которыми был, и сказал: «Скажите, что нас не берут в плен. Скажите, что нас не берут в плен!» Я был так напуган.»
Но ее худшие опасения стали реальностью.
Марьяну и ее коллег на три дня перевели на склад хранения, а затем отправили в Оленевскую тюрьму на оккупированной части востока Украины.
Учреждение, известное своими ужасными условиями, грубым персоналом и хронически переполненными помещениями, стало местом ракетного обстрела, в результате которого погибли десятки украинских военнопленных. Обе стороны винят в нападении друг друга.
Для Марианы это стало началом шестимесячного мытарства, во время которого она спала на полу и была лишена доступа к здоровой пище и свежему воздуху. Ее запугивали и угрожали во время допросов, и однажды ей запретили пользоваться туалетом на девятом месяце беременности. Она также боялась, что ее ребенок родится в неволе и будет взят у нее.
Вскоре после того, как она была схвачена, ее допросил российский чиновник.
«Он сказал, что если я не отвечу так, как ему нужно, он отправит меня в лагерь в России, а моего ребенка заберут», — сказала Мариана.
Ее следователь пригрозил, что ее ребенка переведут из одного детского дома в другой, что сделает невозможным его отслеживание.
«Это было действительно ужасно, я так много плакала», — тихо сказала она.
В других случаях лающие собаки использовались, чтобы запугать Мариану и заставить ее делать ложные заявления.
На протяжении всего испытания медицинская подготовка Марианы давала ей уверенность в том, что ее беременность протекает нормально. Но условия в тюрьме были плохими.
«Мы жили в маленькой комнате, рассчитанной на шесть человек, но там было 40 женщин», — сказала она.
«Пожилые женщины спали по двое или по трое на койке. Я спала на полу под кроватью с подругой. У меня была пара подушек и одеяло».
Позже Мариану перевели в комнату поменьше, где она спала на деревянном тюфяке на полу.
Первые несколько месяцев с ней обращались точно так же, как и со всеми другими женщинами-заключенными. Но когда она была на седьмом месяце беременности, врач сказал, что ей нужно больше свежего воздуха, и ей разрешили гулять по двору.
«Однако это зависело от того, какой охранник дежурил», — сказала она. «Иногда я мог провести полдня на улице, а иногда меня вообще не выпускали».
В июле у нее развилось осложнение, и она была доставлена в больницу на УЗИ. Это был первый взгляд Марианы на своего ребенка.
«Я увидел его маленькие арандские ножки. Он разжал кулак и показал мне свои пять пальчиков. Я плакала и плакала. Мне сказали, что с ребенком все в порядке, но он очень маленький, и мне нужно больше есть и принимать больше витаминов».
Когда она вернулась в тюрьму, некоторые охранники сжалились над ней и принесли ей домашнюю еду и витамины.
Когда Мариана подошла к последним неделям своей беременности, пошли разговоры об обмене заключенными, но до сих пор не было никаких признаков того, что это произойдет.
Ее муж Василий, разочарованный отсутствием срочности со стороны украинского правительства в переговорах о ее освобождении, призвал к ее освобождению по гуманитарным соображениям.
«Мать и ее дети везде священны… Пусть они ее освободят», — сказал он Би-би-си всего за несколько дней до ее освобождения.
Марьяну перевели в родильный дом в Донецке, где к ней хорошо относились, но угроза разлуки с малышкой осталась.
Возникли две возможности; либо Марьяну отправят в тюрьму в Донецке, где она сможет жить со своим ребенком, пока будет кормить грудью. Или ее отвезут в учреждение в России, где у нее заберут ребенка, когда ему исполнится три года. Она была слишком напугана, чтобы спросить, куда пойдет ее ребенок в любом случае.
Мариана чувствовала, что обмен был ее последней надеждой. Но однажды в пятницу в сентябре она получила известие, которого так боялась.
«Мне сказали, что обмен не состоялся. Ситуация на линии фронта обострилась, и стороны не могли договориться. Я поняла, что это конец», — сказала Мариана. К тому времени она могла родить в любой день.
Но в выходные что-то изменилось. Мариана не знает почему, но обмену внезапно дали зеленый свет.
В следующий вторник ее вместе с десятками других заключенных перевели в город в России недалеко от украинской границы. Там ей завязали глаза, связали руки и посадили на военный самолет с другими заключенными в какое-то место в Беларуси.
Дорога заняла 20 часов, но российские солдаты, охранявшие Мариану, отказались пустить ее в туалет, несмотря на то, что она была на девятом месяце беременности.
«Используйте эту бутылку», — шутили они. Я сказала им: «Я не смогу ее вставить» и «Мне больно». смех.
Из Белоруссии ее провезли на короткое расстояние до границы с Украиной, и она вернулась в относительную безопасность своей родины.
Всего через четыре дня Мариана родила здоровую девочку по имени Анна. Она весила 3,2 кг (7 фунтов) — в пределах нормы.
Что касается будущего, то Марьяна хотела бы продолжить работу в медицине, но ее муж высказал свое мнение.
«Он говорит, что не справится, если я вернусь на передовую», — смеется она. — Он сказал, что оставит меня. На данный момент пара довольна адаптацией к своей новой семейной жизни.
«Я уже привыкла к тому, что у меня есть маленький ребенок, который полностью изменил мою жизнь», — сказала она. «У меня даже было время привыкнуть к мысли о том, что я буду мамой. Жаль только, что мне пришлось сделать это в тюрьме».
