Max Home IndustryПод пылью свежего зимнего снега, оседающего вокруг нас, и громким потрескиванием электричества в проводах над нашими головами, Майкл проводит пальцами в перчатках по дырам размером с мяч для гольфа в искалеченном корпусе огромного трансформатора.
«Здесь, и здесь, и здесь», — говорит он, показывая место, где осколки российской ракеты пробили толстые стенки трансформатора.
Рядом на земле валяются острые металлические осколки ракеты.
По пути другие трансформеры размером с бунгало исчезают за защитными коконами из бетона и мешков с песком.
Над нами возвышаются высокие неприступные советские стены огромного машинного зала электростанции. Стекла на полмили разбиты взрывами 12 ракет, приземлившихся здесь с середины октября.
Несмотря на широко разрекламированный ущерб, власти не хотят, чтобы мы раскрывали слишком много.
С октября, когда температура начала резко падать, Россия наносит удары по энергосистеме Украины, чтобы заставить гражданское население подчиниться. В течение двух недель BBC наблюдала за тем, как инженеры и техники, управляющие сетью, спешат устранить повреждения и обеспечить подачу электроэнергии по всей стране.
Нас попросили не раскрывать точное местонахождение некоторых объектов, которые мы посещаем. Мы также изменили имена некоторых официальных лиц, с которыми встречаемся.
«Каждый раз, когда оборудование повреждается, мы все здесь, в нашей душе», — говорит Майкл, постукивая себя по груди.
Некоторые из этих огромных ржавых машин старше тех, кто ими управляет. Но для Майкла, директора завода, они его дети.
«Это наша жизнь. Наша вторая семья».
Майкл отправил свою первую семью — жену и сына-подростка — в Европу в начале войны. Их собака, игривый золотистый ретривер, теперь каждый день сопровождает его на работу.
Трансформатор — 130 тонн искореженного металла, болтающиеся провода и следы подпалин в местах вытекания и возгорания охлаждающего масла — заменить непросто.
«Я знаю, сколько усилий требуется, чтобы создать это, установить и запустить», — говорит Майкл, ветеран с 30-летним стажем в этой отрасли. «Это не то, что можно купить в магазине».
То же самое касается и турбин внутри — чудовищных, оглушающих механических динозавров, бурлящих и шипящих в самом сердце завода. Это чрезвычайно впечатляющие машины, но у них мало времени, чтобы полюбоваться ими, так как сирена воздушной тревоги звучит уже в третий раз за это утро.
В хорошо отработанных учениях большая часть персонала завода направляется к бункерам. Атмосфера расслабляется — такие перерывы — обычное дело — до тех пор, пока не начинают распространяться слухи о новой волне российских атак на энергосистему. Пострадало родственное растение на западе. Проносится изображение пожара, бушующего в машзале, очень похожем на тот, в котором мы только что были.
Затем даже сквозь толстые бетонные стены нашего подземного убежища мы слышим далекий взрыв. В комнате возникает напряжение, мужчины и женщины проверяют свои телефоны. В переполненном многоквартирном доме неподалеку был нанесен удар.
Сцена, когда мы прибываем вскоре после наступления темноты, хаотична и отчаянна. Ракета проделала зияющую дыру посреди девятиэтажки. Густой дым, пронизанный фонариками, поднимается от груды щебня. Десятки спасателей и волонтеров лихорадочно пытаются найти выживших.
Число погибших, которое неуклонно растет в ближайшие дни, является одним из самых высоких за всю войну. Матери, отцы, дети. Целые семьи.
На электростанции на следующее утро настроение унылое. Все считают, что ракета была нацелена на них.
«Нам нужно остановить атаки», — говорит Майкл. «Нужно закрыть небо над Украиной».
Пока этого не произойдет, под угрозой будет вся энергосистема Украины. Особенно подстанции, на которые обрушился гнев Москвы. Эти жизненно важные центры, где трансформаторы превращают электроэнергию высокого напряжения от электростанций в более низкое напряжение сети, которое могут использовать предприятия и дома, снова и снова подвергались нападениям.
Каждое попадание лишает электричества сотни тысяч домохозяйств, вынуждая государственную энергетическую компанию «Укрэнерго» искать способы переброски электроэнергии по альтернативным маршрутам. Фирма соглашается предоставить нам редкий доступ к подстанции при условии, что мы не раскроем ее местонахождение.
В тот день, когда мы приезжаем, холодный ветер свистит над сотнями миль открытых сельскохозяйственных угодий, а водянистое зимнее солнце пробивается сквозь облака. Растянувшийся объект с его лабиринтом пилонов, кабелей и внушительного оборудования кажется отдаленным и безличным, но около 15 миллионов украинцев зависят от него как источника энергии.
По нему шесть раз сбивали ракетами и беспилотниками.
Менеджер Сергей, проработавший здесь несколько десятков лет, осматривает свою разрушенную империю. Два из разрушенных трансформаторов являются одними из крупнейших в мире и весят более 300 тонн. Специализированные стальные внутренности одного из них были вырваны и лежат свернутыми на земле, как листы неуклюже брошенной книги.
Данные, собранные Киевским исследовательским центром энергетики (EIRC), показывают, что с октября пострадало около 100 трансформаторов подстанций разной мощности. Из-за их стоимости и многих месяцев, необходимых для их изготовления, ни один из них еще не был заменен.
Сергей указывает на зияющую дыру в административном здании, где книжный шкаф и болтающаяся лампочка — почти все, что осталось от его кабинета. Он наблюдал за разрушением с расстояния 500 метров, когда дрон-камикадзе ворвался в здание, разрушив диспетчерскую и отключив подстанцию.
«Мы знали, что рано или поздно это произойдет, — говорит он.
На устранение ущерба уйдут годы.
«Они прекрасно знают, почему этот объект важен для Украины. Поэтому они решили его уничтожить».
Вы, должно быть, все время злитесь, я полагаю. Сергей человек немногословный.
«Ненавижу», — просто отвечает он. «Ненависть к тем, кто пришел убить мой народ».
С помощью Запада и нескольких месяцев опыта Украина стала намного лучше защищать себя. Большинство беспилотников, выпущенных Россией, сейчас сбиваются, не долетев до целей, и большинство ракет тоже. Данные EIRC показывают, что менее 10% из 1400 ракет и беспилотников, выпущенных по гражданской инфраструктуре Украины с начала октября, фактически уничтожили ключевые компоненты энергосистемы.
Но инженерам страны по-прежнему сложно не отставать.
После сообщений о ночных обстрелах близ южного города Никополя мы присоединяемся к ремонтной бригаде ДТЭК, крупнейшей частной энергетической компании страны, посреди поля с видом на реку Днепр. Звуки артиллерийских орудий разносятся по широкому серебристому водному пространству. Линии боевых действий недалеко отсюда.
Повреждение выглядит незначительным. Пара неглубоких кратеров в поле и несколько линий низкого напряжения, протянувшихся по знаменитой темной почве Украины.
Но близлежащее село Вычетарасовка снова обесточено. Мужчины, некоторые в бронежилетах, приступают к работе, взбираясь на столбы и скручивая провода. После колоссального масштаба электростанции и подстанции сегодняшняя работа кажется почти деликатной.
«Это ужас чистой воды, — говорит главный инженер Владимир. «Просто терроризируют население, нанося максимальный ущерб энергетической инфраструктуре».
Владимир предпочел бы продолжать заниматься модернизацией и улучшением электросети Украины. Но он будет продолжать ремонт до тех пор, пока русские продолжают стрелять.
«Мы чувствуем себя немного безнадежно, не имея возможности повлиять на ситуацию», — говорит он. «Но если нужно, мы каждый день будем приезжать и ремонтировать линии. Людям нужен свет».
В селе, наполовину опустевшем почти за год войны, отключения электричества стали более частыми и менее предсказуемыми.
«Электричество влияет на насосы и бойлеры», — говорит Богдан, приходя с пустыми бутылками, чтобы набрать воды. «Если нет электричества, люди замерзают. И нам приходится покупать воду в магазине. Если у вас есть генератор и бензин, вы можете выжить. Иначе я не знаю, как пожилые люди справляются с этим».
Мэр Александр Сивак, укутавшись от пронизывающего восточного ветра, говорит, что те, кто не выдерживает, уже уехали.
«Пока мы живы и у нас есть хоть немного электричества и воды, мы будем жить», — говорит он.
Звук артиллерии становится все ближе, заставляя Александра упасть на колени. Это разумная предосторожность, результат долгих месяцев постоянной опасности.
Ниже по реке, за Никополем, городом, днем и ночью обстреливаемым российскими позициями с юга, мы встречаем еще одну бригаду, которая ремонтирует линии электропередач, соединяя населенные пункты, находящиеся под российской оккупацией до осени. Здесь, среди обломков недавнего конфликта — ракеты, застрявшей в тротуаре, разбитых надгробий на кладбище и множества недавно вырытых могил — команде ДТЭК следует действовать осторожно.
Использование противопехотных мин вдоль бывших линий фронта добавляет еще один элемент опасности. Впереди сотрудники Государственной службы по чрезвычайным ситуациям медленно идут вдоль линии пилонов, осматривая холмистую местность на предмет сброшенных боеприпасов.
«Мы чувствуем себя полусолдатами», — говорит руководитель группы Федор, еще один седовласый ветеран индустрии, делая паузу, чтобы выкурить сигарету.
Над ним коллеги по сборке вишни трудятся, протягивая новую высоковольтную линию к опоре.
«Иногда мы выезжаем, чтобы восстановить электричество в каком-то районе. Потом нас обстреливают, и нам приходится возвращаться. Это гонка».
При всех трудностях, которые мы наблюдаем в течение двух недель на дороге в Украине, кажется, что инженеры выигрывают гонку. Люди ворчат, конечно, когда гаснет свет, в их квартирах остывает и вода перестает течь. Больницы сообщают о большем количестве дорожно-транспортных происшествий, поскольку автомобилисты передвигаются по затемненным городским дорогам.
Но вдали от линии фронта люди приспособились к отсутствию электричества так же, как к сиренам воздушной тревоги и случайным взрывам: с прагматизмом и изобретательностью.
На городских улицах, посреди затемнения, портативные генераторы работают на тротуарах и в переулках. В Киеве, несмотря на зимнее уныние, магазины открыты, рестораны полны. Зайдите на любую автозаправочную станцию, и каждый раз вас будет встречать одна и та же картина: ярко освещенные полки с большим ассортиментом, играющая музыка и сушилки для рук в безупречных туалетах, выпускающие горячий воздух.
Вас можно простить за то, что вы думали, что находитесь где-то еще в Европе. И именно так хотели бы те, кто отвечает за энергосистему Украины.
«Нашей целью на протяжении многих лет была интеграция в европейскую энергосистему, — говорит Александр Харченко, директор EIRC. «И вот это случилось».
Энергетическая война России, как и ее военная кампания, дает прямо противоположный желаемому результат. Украина не только не отделяет Украину от Европы, но еще теснее связывает ее в процессе, отражающем постепенную интеграцию страны в западный военный альянс НАТО.
Украина официально заявила о своем желании присоединиться к европейской энергосистеме в 2017 году. Как правило, это длительный процесс — Турции потребовалось 11 лет, — но когда в прошлом году Владимир Путин решил вторгнуться, процесс резко ускорился. В феврале прошлого года Украина впервые отключилась от российской сети, чтобы проверить способность страны работать в «изолированном режиме» в зимние месяцы, когда спрос на электроэнергию достигает пика.
Отключение, первое из двух, должно было произойти 18-го числа и продлится всего три дня. Русские просили отсрочки. В итоге это произошло в 01:00 24 февраля.
«Мы отключились за четыре часа до начала вторжения, в этом самом здании», — сказал мне Владимир Кудрицкий, генеральный директор «Укрэнерго», в своем киевском штабе.
«Когда началось вторжение, стало очевидно, что мы не будем восстанавливать связь».
Было ли вторжение приурочено к моменту максимальной изоляции Украины?
«Я абсолютно уверен, что война началась 24-го только из-за этого», — говорит Харченко.
Инфраструктура была атакована в первые дни, но этого было недостаточно, чтобы погрузить страну в хаос.
«Они думали, что у нас будет отключение электроэнергии по всей стране, — говорит Харченко. «Это вызовет панику, никакой связи, никакого правительства, никто не знает, где находится президент, как связаться с вашими братьями и сестрами, вашими родителями».
Ничего этого не произошло.
На фоне растущих спекуляций о намерениях Москвы за несколько недель до 24 февраля компания незаметно переместила главный диспетчерский пункт энергосистемы в неизвестное место дальше на запад. Второе экспериментальное отключение было запланировано на июнь, когда спрос обычно низкий. Если все пойдет по плану, Украина наконец-то присоединится к европейской сети в октябре 2023 года.
Но из-за остановки промышленности и бегства миллионов украинцев из страны потребление электроэнергии упало на 40% в течение трех дней после вторжения. «Укрэнерго» обратилось к своим европейским партнерам с вопросом, можно ли провести второе испытание.
«Они смотрели на нас как на сумасшедших, — вспоминает Харченко, советник «Укрэнерго».
Но к 16 марта все было сделано. Поскольку российские войска все еще угрожают столице, Украина подключилась к европейской сети на полтора года раньше запланированного срока. В течение нескольких месяцев Украина даже могла экспортировать лишнюю электроэнергию.
Все прекратилось в октябре. С тех пор стране пришлось обходиться половиной электроэнергии, которая была у нее до 24 февраля.
Но он не рухнул.
«Думаю, причина та же, почему они не могут победить на поле боя», — говорит Кудрицкий. «Потому что мы были готовы и были полны решимости выиграть именно эту битву».
Украина вела много сражений за последний год.
На раскинувшемся кладбище на вершине холма на окраине восточного города Днепр сотни сине-желтых украинских флагов шумно развеваются на сильном ветру. Ряды свежевырытых могил ждут последних жертв с фронта, в 100 милях к востоку. Каждый крест, безымянная могила и колышущееся знамя говорят об отчаянной цене этой войны.
Но над головой, возвышаясь на фоне огненного заката, пилоны маршируют по ландшафту.
Украина все еще на связи.